Ты добрая, это хорошо, это по жизни пригодится. Другим.©
Мое сердце бьется вместе с твоим...
Оно слышит его трепетанье...
И хоть ты никогда не будешь моим...
я навсегда запомню твое дыхание…(с)
Оно слышит его трепетанье...
И хоть ты никогда не будешь моим...
я навсегда запомню твое дыхание…(с)
Я провела в том старинном имении всего неделю своей жизни, неделю своей юности. Всего неделю, но ее я запомнила навсегда. Я помню так ясно, так ярко предстают воспоминания, словно все происходило лишь мгновение назад.
На протяжении тех семи ночей мне снился один и тот же сон. Он был так похож на реальность, что я в него поверила. Я знаю, что этот сон так же реален, как и вся моя жизнь после. Или же я до сих пор сплю.
В том сне я просыпалась в комнате, освещенной одной единственной свечой. Эта свеча отбрасывала замысловатые тени на стены, погружая все вокруг в мир грез и тайн. И в самой глубокой тени этого мира стоял человек. Его силуэт и манил и пугал одновременно, а лицо было скрыто в тени. Но его голос…
Он каждую ночь пел мне на незнакомом языке. Пел так, как неспособен ни один талантливейший певец. Его голос завораживал, заставлял трепетать все струны моей души, которой хотелось петь с ним в унисон. Я забывала дышать, словно боялась, что мое дыхание может заглушить эти неподражаемые звуки. И так нежна, так упоительна была эта песнь, такой отчаянной мольбой она звучала, что мне хотелось понять, узнать, прочувствовать о чем просит меня этот странный, и словно такой родной человек.
Весь его облик притягивал меня. Но стоило мне лишь помыслить о том, чтобы приблизиться к нему, как в открытое окно врывался ветерок, и свеча тухла. Его силуэт исчезал так же внезапно, как и появлялся, и только мелодия его голоса чарующим эхом отдавалась внутри меня. Это повторялось каждую ночь, каждую ночь, стоило желанию оказаться рядом с ним вспыхнуть в моем сердце, свеча гасла, а он исчезал.
А мне так хотелось увидеть его лицо, прикоснуться к нему. Но все что я могла – это лишь прикасаться душой, которая летела навстречу его голосу, переплетаясь с музыкой его сердца.
Но мне была отведена лишь неделя. Как ни хотелось мне остаться, я должна была покинуть этот замок. Я знала, что не услышу его голос вновь. Знала и боялась этого больше всего в жизни.
И в последнюю ночь он вышел из тени. Свет свечи осветил его лицо, и я увидела эти глаза. Только человек с такими глазами мог так петь. Тогда я поняла этот так ясно, словно иначе и быть не могло. В глазах того человека я увидела боль и горечь всей земли. Такой тоски не бывает у тех, кто живет в этом мире. Эту синеву отчаяния я запомнила навсегда.
В ту ночь он позволил мне приблизиться к нему. Он стоял так близко, что даже в царящем полумраке я могла пересчитать его ресницы. Он протянул руку, но так и не коснулся моей щеки. Его рука словно в испуге сначала замерла в сантиметре от нее, а потом и вовсе опустилась. Но я так желала почувствовать тепло его кожи, что сама, ничего не страшась, протянула руку к его щеке. И в этот момент свеча вновь погасла, а я погрузилась в тьму. Мои руки поймали лишь пустоту.
Я не знаю, кем был тот гость. Он больше никогда не приходил ко мне, но я до сих пор каждую ночь оставляю открытым окно, в надежде, что он, мой призрак, покинет свой замок и снова споет мне свою чарующую песнь.
20 сентября 2010
